«Игра в кальмара» стала одной из самых популярных и обсуждаемых дорам всех времен — благодаря выдающейся актерской игре и феноменальному миру, созданному авторами. Одним из факторов успеха подобных шоу среди зрителей становится повествовательная неоднозначность и наличие нерешенных вопросов, что дает почву для глобальных обсуждений и фанатских теорий — как о том, что уже произошло, так и о том, что только предстоит.
Хотя режиссер и сценарист Хван Дон-хёк с интересом следит за вниманием к дораме и уже прокомментировал некоторые слухи и догадки, теории продолжают множиться — независимо от того, основаны ли они на логике, заложенной в шоу, или представляют собой плод воображения поклонников.
Исход О Ил-нама, скорее всего, был импровизацией
После раскрытия роли О Ил-нама как организатора смертельных игр пересмотр «Игры в кальмара» позволяет заметить множество намеков и скрытых смыслов, хотя их легко переоценить, зная финал. Поскольку старик использует обман, приправленный крупицей правды, сложно точно определить, какие из «подсказок» были настоящими, а какие — уловкой. Даже Ки-хун, встретив Ил-нама в реальной жизни, не может понять его истинные намерения.
В день игры в шарики весьма вероятно, что Ил-нам специально изображал слабость, чтобы остаться без пары. Это позволило бы ему пропустить следующий этап и, возможно, выйти из игры без подозрений. Такой сценарий кажется особенно правдоподобным, учитывая, что на этапе с мостом подстроить смерть было бы невозможно. Однако добросердечность Ки-хуна, выбравшего старика своим напарником, вынудила Ил-нама импровизировать и инсценировать свою смерть после игры в шарики.
Ин-хо пытался разоблачить Игры во время своего участия, но его протест провалился, и он начал служить Ил-Наму
Как стало известно, Ин-хо выиграл соревнование в одном из предыдущих сезонов и позже стал Фронтменом. Поэтому вполне логично предположить, что он прошел те же стадии переживаний, что и Ки-хун после своей победы. Многие фанаты уверены, что у Ин-хо все еще осталась совесть.
Существует теория, что поступок Ки-хуна в финале первого сезона — его отказ сесть в самолет — может быть отражением первоначального бунта Ин-хо. Однако в отличие от Ки-хуна, Ин-хо сломался и стал частью системы, став одним из организаторов. Хотя в этой теории есть пробелы, загадка победы Ин-хо и его превращения в Фронтмена требует объяснения. И именно действия Ки-хуна в третьем сезоне «Игры в кальмара» могут пролить свет на судьбу Ин-хо.
Ки-хун — тот самый сын, о котором говорил О Ил-нам в первом сезоне
Дружба Ки-хуна и добродушного старика во время «Игры в кальмара» выглядела трогательно и вызывала симпатию у зрителей — по крайней мере, до шокирующих поворотов сюжета. Их теплая связь и схожие черты натолкнули фанатов на не такую уж безумную теорию: возможно, Ки-хун — это тот самый сын, о котором с ностальгией вспоминал О Ил-нам.
На первый взгляд это может показаться притянутым за уши, но, например, когда Ки-хун просит у охранников шоколадное молоко, Ил-нам замечает, что его сын тоже не пил обычное. Возможно, это просто совпадение — ведь непереносимость лактозы распространена в Восточной Азии. Но сторонники теории указывают и на другие моменты: например, Ил-нам носит куртку с номером 1, которую позже передаёт Ки-хуну — как бы символически «передавая эстафету» сыну. При этом фанаты задаются вопросом: если Ки-хун — его сын, почему он его не помнит?
О Ил-нам — отец Фронтмена и Чжун-хо
Версия о том, что Ки-хун — сын Ил-нама, кажется убедительной, но теория о том, что настоящий сын старика — Фронтмен Ин-хо, может быть еще более логичной. Подскзка с молоком появляется снова во втором сезоне, когда Ин-хо отдает свой пакетик Чжун-хи. На первый взгляд это указывает на ее беременность, но почему Фронтмен, который хладнокровно отправляет сотни людей на смерть, должен об этом заботиться? Фанаты считают, что это очередной намек на непереносимость лактозы, которая также была у Ил-нама.
Кроме того, Ин-хо когда-то участвовал в Игре в куртке с номером 001 — это тоже расценивается как возможное подтверждение родства. Но теория становится еще интереснее, если предположить, что Хван Чжун-хо, полицейский, — сводный брат Ин-хо по отцу, то есть еще один сын Ил-нама. В этом случае можно догадаться, что мать Ки-хуна — возможно, первая жена Ил-нама и мать Ин-хо. Такое количество кровных связей кажется маловероятным, но, учитывая любовь «Игры в кальмара» к сюжетным поворотам, фанаты не исключают и такой сценарий.
Кан Ноыль выстрелила в Пак Кёнсока, но не убила его
Игрок № 246, Пак Кёнсок — один из немногих участников «Игры в кальмара», которых показали вне арены до начала событий. У его маленькой дочери — онкологическое заболевание, лечение которого требует больших затрат. Именно по этой причине мужчина решился на участие в смертельной игре. Охранница Кан Ноыль также показана во флэшбэке: она узнает о его тяжелой жизненной ситуации еще до начала игр, что намекает — она может попытаться ему помочь.
Во время игр Ноыль узнает Кёнсока, но остается неясным, следит ли она за ним сознательно. Позже Кёнсок участвует в восстании, инициированном Ки-хуном, но сдается после того, как охранники убивают его товарищей. Он умоляет сохранить ему жизнь, и один из охранников, предположительно, убивает его. Однако место ранения не показывают, и фанаты предполагают, что именно Ноыль выстрелила в него — но не смертельно. Если это правда, значит, на стороне Ки-хуна как минимум на два союзника больше, чем кажется.
Игры на выживание — международные и проводятся в разных странах
Когда на арену прибыли VIP-гости в масках, чтобы посмотреть на события поближе, стало ясно — корейская версия смертельных игр может быть лишь частью чего-то большего. Поклонники шоу считают, что «Игра в кальмара» — международное подпольное явление, пусть и тщательно скрываемое из-за своей аморальности и незаконности.
Разнообразие акцентов у VIP-гостей, особенно наличие американского английского, недвусмысленно намекает на то, что подобные состязания проходят и в других странах. Именно поэтому эти игры получают всемирный интерес, поддержку и финансирование.
Интересно, что режиссер Дэвид Финчер сейчас работает над американской версией «Игры в кальмара». Если адаптация будет происходить в той же вселенной, что и оригинал, это лишь подтвердит: смертельные игры — глобальное явление.
Пак Мин-су не так беспомощен, как кажется
После участия О Ил-нама в первом сезоне поклонники стали внимательнее приглядываться к участникам «Игры в кальмара» в поисках возможных замаскированных VIP-персон. Одним из подозреваемых второго сезона стал Игрок № 100 Им Джон-дэ — высокомерный пожилой мужчина, явно решивший дойти до финала. Однако гораздо более вероятным кандидатом на роль VIP'а фанаты считают Пак Мин-су — самого застенчивого и безобидного участника за всю историю шоу.
После гибели Сэ-ми Мин-су остался уязвим перед агрессивными игроками, но некоторые зрители уверены: все это лишь часть его маскировки, и он на самом деле наслаждается происходящим. Если Мин-су действительно окажется VIP-персоной, то он вполне может стать ведущим игры.
О Ил-Нам все еще жив и руководит Играми
Пожилой участник из первого сезона Игры в кальмара стал одним из самых любимых персонажей у зрителей, а его «смерть» довела фанатов по всему миру до слез. Однако последующее разоблачение его настоящей роли и намерений разрушило эту симпатию и подорвало доверие ко всему, что он говорил. Поэтому теория о том, что Ил-Нам вновь инсценировал свою смерть при встрече с Ки-хуном после Игр, не кажется совсем уж надуманной.
Учитывая, что он лежал на больничной койке в заброшенном здании, просил воду и акцентировал внимание на времени, вполне возможно, что все это было частью тщательно продуманного плана. Ил-Нам мог повторить трюк, чтобы вновь зажечь в Ки-хуне мотивацию вернуться в Игру. Эту теорию также подкрепляет гипотеза, что Ки-хун — его сын, что объясняет многое в поведении старика.
Ки-хун займет место Ин-хо
Одна из самых необычных теорий Игры в кальмарах утверждает, что в конечном итоге Ки-хун займет место Ин-хо и продолжит проводить Игры. На данный момент Ки-хун сосредоточен исключительно на спасении невинных жизней и попытках окончательно уничтожить Игры. Он даже два года искал улики, которые позволили бы ему вернуться в Игры с надеждой положить конец этому коллективному кошмару.
Однако актер Ли Со-хван, играющий Чон-бе, намекнул на темный поворот в судьбе Ки-хуна в предстоящем, финальном 3 сезоне. Ки-хун уже трансформировался в мрачную версию своего прежнего веселого себя, и вполне возможно, что он продолжит углубляться во тьму. После полного поражения от рук Вечного Мастера в финале 2 сезона Ки-хун может начать прибегать к еще более жестоким действиям и потерять из виду свои первоначальные цели, основанные на сострадании.
Нерожденный ребенок Ким Джун-хи станет единственным выжившим
Это, пожалуй, самая странная теория, которая существует в фандоме «Игры в кальмара», так как для ее подтверждения требуется несколько удачно совпавших событий. Теория вращается вокруг Ким Джун-хи, которая до начала событий второго сезона состояла в отношениях с Ли Мён-ги. Она забеременела, но отказалась от аборта, несмотря на просьбы Мён-ги. После этого Мён-ги исчез на полгода, а затем снова встретился с Джун-хи в Игре.
Учитывая хронологию событий, Джун-хи, вероятно, уже на шестом месяце беременности, а может, и на более позднем сроке — ее решение скрывать беременность, обвязывая живот, делает невозможным определение точной даты родов. Джун-хи может родить в третьем сезоне, и ее ребенок станет единственным по-настоящему невинным человеком на арене. В таком случае спасение малыша в конце истории может символизировать окончательный крах «Игры в кальмара», даже если это приведет к гибели любимых фанатами персонажей, таких как Ки-хун.