Бессмертные герои, мастера боевых искусств и нефритовые красавцы, следующие кодексу чести и самопожертвования, — таковы отважные персонажи китайских новелл уся и сянься. Эти жанры создают целые философские вселенные, где даосизм и буддизм определяют законы мироздания, путь героя и саму природу силы.
Разбираемся, как религиозно-философские традиции Китая влияют на два самых популярных жанра, чем они отличаются и какие книги помогут погрузиться в эти миры 👇🏻
Уся: рыцари в мире смертных
Уся (武俠, wǔxiá) — жанр «боевых героев», где главные персонажи — мастера боевых искусств, сражающиеся за справедливость. Это обычные смертные, которые благодаря тренировкам и культивации внутренней энергии ци достигают почти сверхъестественной силы.
Сянься: путь к бессмертию в мире богов и демонов
Сянься (仙侠, xiānxiá) переводится как «бессмертные герои». Это фэнтези о небожителях, демонах и культиваторах, стремящихся к бессмертию через медитации, внутреннюю практику и преодоление кармы. Герои либо уже являются существами иной природы, либо только вступают на путь самосовершенствования.
Влияние даосизма и буддизма на произведения уся и сянься
И сянься, и уся буквально основываются на философии даосизма и буддизма: учение о бессмертии и вечном пути, Инь и Ян, карма и внутренняя энергия, великие наставники и постижение тайн мироздания.
Даосская алхимия и бессмертие
Даосизм (道教, дао цзяо) — китайская философия жизни, основанная на трудах Лао-цзы («Дао Дэ Цзин») и Чжуан Цзы, согласно которой человек должен жить в гармонии с Дао (Путем) – неуловимым, текучим принципом Вселенной.
В даосизме считается, что все рождается из Дао и к нему возвращается. Оно недоступно логике, его нельзя «понять», но можно почувствовать и следовать ему.
Лао-цзы писал: «Дао, которое можно выразить словами, — не истинное Дао». Человек не должен бороться с природой вещей, а наоборот, осознать ее и следовать ей.
В сянься герой не покоряет мир, а сливается с ним через практику, медитацию, внутреннее очищение. Например, в «Путешествии к бессмертию» герой начинает как простолюдин, но, культивируя энергию, поднимается к уровням, недоступным смертным.
Ци — источник всего сущего
Энергия Ци (氣) — базовое понятие китайской натурфилософии – жизненная энергия во Вселенной, управляет процессами всего сущего.
Энергия Ци также лежит в основе китайской народной медицины и боевых искусств, особенно зародившихся в Шаолине. Правильная циркуляция Ци отвечает за силу и здоровье тела и духа, а ее нарушения приводят к различным заболеваниям. В китайской народной медицине считается, что болезни порождаются неправильным движением Ци, ее застоем или излишком в одном из участков тела. Из этой философии родилось само понятие Цигун, что буквально означает «движение энергии» — «ци» и «гун» — движение.
В уся правильно направленная Ци позволяет бойцам достигать сверхчеловеческой силы, в сянься — маги и культиваторы очищают даньтянь (энергетический центр) и наполняются Ци, продвигаясь к бессмертию.
Например, в «Магистре дьявольского культа» бессмертные обладают «золотым ядром» — духовной сущностью, накапливающей и усиливающей Ци.
Инь и Ян — дуальность мира
Одним из самых фундаментальных понятий в даосизме является концепция Инь (陰) и Ян (陽) — двух противоположных, но взаимодополняющих начал. Это не добро и зло, а скорее тень и свет, покой и движение, холод и тепло.
Самые ранние упоминания двух начал встречаются в надписях, сделанных на «гадальных костях», и датируются XIV веком до н. э.
Инь — пассивное, женское, темное, холодное, внутреннее, скрытое
Ян — активное, мужское, светлое, горячее, внешнее, явное
При этом ни одно из них не должно преобладать над другим, гармония мироздания — в балансе, а их взаимодействие создает все сущее. Даосизм учит: если ты слишком Ян — ты сгоришь. Слишком Инь — замёрзнешь. Истинный путь — между.
В жанрах уся и сянься эта дуальность отражается в характерах, взаимоотношениях и конфликтах. Монахи-воины сочетают мудрость (Инь) и боевое искусство (Ян), а бессмертные достигают гармонии этих начал.
Демоны и дьяволы — результат перекоса Инь или Ян, символ хаоса и дисгармонии. Дуальность также часто выражена в любовных линиях, так как главные персонажи в большинстве случаев противоположны, но идеально дополняют друг друга как Инь и Ян.
Реинкарнация и кармические связи — буддизм
В отличие от западного фэнтези с его четким разделением на добро и зло, буддийское влияние привносит в китайские новеллы идею о том, что «абсолютного добра и зла нет: добро может быть поражено пороком, а зло просветлено добром», все относительно и не может быть четко разграничено. Это создает сложную систему моральных выборов, где:
Поступки персонажей имеют долгосрочные последствия, выходящие за рамки одной жизни;
Даже отрицательные персонажи могут быть представлены как жертвы собственной кармы;
Главный герой часто сталкивается с дилеммами, где правильный выбор не очевиден;
Даже положительные поступки могут иметь негативные последствия и не могут быть добром для всех.
В «Благословении небожителей» Се Лянь трижды возносится на небеса и падает, отрабатывая карму, основная сюжетная линия самой популярной новеллы Жоубао Бучи Жоу также строится на исправлении кармических ошибок прошлого. Вэй Усянь из «Магистра дьявольского культа» рядом своих выборов в пользу «добра» наносит существенный вред своему собственному клану и т. д.
Система мироздания — буддийская космология
Одним из ключевых вкладов буддизма в жанр сянься стала сложная система мироздания, разделенного на «Три Царства» (三界 sānjiè): Небесное, Земное и Царство Смертных. Эта концепция, заимствованная из буддийской и индуистской традиций, включает:
Камадхату (欲界) — мир желаний, где обитают люди, животные и низшие божества;
Рупадхату (色界) — мир форм, обитель высших божеств, свободных от грубых желаний;
Арупадхату (无色界) — мир без форм, высшая сфера чистого сознания.
В сянься эти три сферы часто переосмысливаются как Царство Небес (управляемое Нефритовым Императором), Царство Смертных (человеческий мир) и Подземный мир (地狱 dìyù), населенный голодными призраками и адскими существами. Герои сянься часто путешествуют между этими мирами, встречая на пути различные преграды и приключения, что создает богатые возможности для развития сюжета.
Именно в многослойности концепций, глубокой философии и отсутствии черно-белого деления на добро и зло кроется та притягательность, которая делает китайские новеллы по-настоящему захватывающими. В их героях мы словно узнаем себя: ищем ответы на собственные внутренние вопросы, находим отражение своих сомнений, ощущаем гармонию мира и начинаем понимать, что не каждое действие можно просто разделить на «правильное» или «ошибочное». Жизнь гораздо сложнее, глубже и противоречивее, чем кажется на первый взгляд — и именно в этом суть популярности китайских историй.
Невозможно быть совершенным для всех и всегда, но истинный смысл пути — в поиске равновесия. В балансе Инь и Ян, в непрерывном течении Ци, в следовании Дао, которое у каждого свое, уникальное и неповторимое.